Проходя по залам нашего музея, вы будете видеть очень много разнообразной обуви: сапоги, ботинки, башмаки для детей и взрослых, поэтому наш музей неофициально называют музеем обуви. Вся обувь подлинная, за исключением офицерского сапога времен войны 1812 года, сшитого для съемок фильма “Война и мир”. Журналы того времени писали, что русская армия маршировала по мостовым Парижа в сапогах кимрского производства.
Вот модель гусарских сапог с отворотами, двумя швами по бокам, с наборным каблучком. Обратите внимание на эту пару детских сапожек, пошитых по одной колодке – это сапожки для младенца. Кимряки считали, что в сапожном селе младенец должен быть в обуви, даже если он не умеет ходить и мама держит его на руках.
Кимры складывались и развивались как торгово-промышленное село, а сами кимряки славились сметливостью, проницательностью, деловой хваткой, практической складкой ума. В начале ХIХ века они освоили «торговый хлебный путь». Покупая хлебный товар на пристанях Моршанска, Лыскова, Балакова, Казани, весной кимряки разгружали его в Рыбинске на мелкие суда и отправляли вверх к Петербургу. Участвовали эти торговцы и в поставках хлеба на заграничный рынок. Хорошо разбогатев на торговле хлебом, многие поместили свои капиталы в сапожное производство, что способствовало его дальнейшему развитию.
Но кимряки думали не только о своих доходах. Особое усердие они имели к храмам, все кимрские церкви построены на общественные деньги. В 1813 году вместо деревянной строится каменная церковь Вознесения Господня. Основными жертвователями на храм были братья Башиловы, бывшие в те времена, как замечает купец Малюгин в своей рукописи об истории Кимр “в зените славы и денежного могущества”.
В 1820 году была разобрана трапезная и выстроена новая просторная. Работы велись на средства купца Александра Степановича Мошкина, хлебного торговца. Вот его портрет. На деньги этого же купца в 1830-х годах была осуществлена перестройка колокольни, устройство иконостаса и ряд других работ. Кстати Александр Степанович Мошкин завещал значительную часть своих сбережений после своей смерти храму и его причту.
В 1846 году кимряки выкупились на свободу у последней владелицы села Кимры – Юлии Павловны Самойловой, которая была другом и музой Карла Брюллова, ее он изображал на своих полотнах. Самойлова уезжала за границу и распродавала свое имущество. Кимряки воспользовались этим, заняли в казне 495 тысяч рублей с рассрочкой на 37 лет из 6% годовых и стали государственными крестьянами — собственниками, выдворенными на собственные земли. Это событие также дало мощный толчок развитию сапожного производства. Не случайно этим годом отмечено рождение одного из самых крупных сапожных производств – производство И. И. Горбылева.
Вот сапог 1860-х годов работы Степана Михайловича Столярова. В 1862 году на Всемирной выставке в Лондоне были представлены сапоги производства братьев Столяровых и получили высокую оценку. Им был выдан диплом, дающий право ставить личное клеймо на внутренней стороне голенища.
К 1872 году в Кимрах имелось два разряда производителей сапожного и башмачного товара. Первый разряд составляли 20 крупных владельцев мастерскими. Имея собственные мастерские, они также отдавали кроеную кожу на сторону кустарям, помимо этого скупали обувь у мастеров и сбывали в Москву. Второй разряд составляли жители села Кимры, которые шили обувь на дому, имели от 1 до 5 работников и мальчиков в обучении. Они сбывали обувь на еженедельных субботних базарах.
Постепенно Кимры втягивали в свою орбиту близлежащие села и деревни, целые волости, например Талдомскую. Вот туфельки, на которых стоит штамп – Никандр Смирнов, талдомский производитель. Образовывается настоящее сапожное царство, раскинувшееся на территории 1500 квадратных километров.
Посмотрите на обувь, которую пошивали кимряки: выворотный сапог, полусапожки с резиновой вставкой, их называли «гамаши». А вот сапог в “гармошку”, для пошива которого требовалось много хорошей кожи и высокое мастерство сапожника.
Мы подошли к панораме славного села Кимры, основным населением которого были кустари – сапожники, да купцы, что умело торговали и у себя в лавках, и на ярмарках, и по всей России. Облик села городской: большие одно и двух – этажные дома, построенные по специальным проектам, в купеческом стиле, пестрящие вывесками. Вот здание волостного правления с пожарной каланчой, прекрасный Покровский собор на берегу Волги, освященный в 1825 году. Он поражал своими размерами и великолепием, и по утверждению современников, был одним из самых грандиозных сельских храмов России. Неизвестный архитектор, по выражению специалистов, “сделал замес из классики, ампира, элементов древнерусской архитектуры и добился основной цели – восхитить”. Покровский собор со стоявшей рядом Троицкой церковью были главной достопримечательностью села. В монографии «Европейская Россия», изданной в 1912 году, написано, что Покровский собор и Троицкая церковь «могут быть украшением любого губернского города, и даже столицы».
Покровский собор посещал Великий князь Александр Николаевич. В мае 1837 года будущий царь-освободитель Александр II, писал своему отцу императору Николаю Павловичу: «Мы остановились на половине дороги в богатом селе Кимры, принадлежащем графине Самойловой и заходили там в церковь, построенную совершенно по образу московского Успенского собора».
Все дома, которые мы видим в этой панораме, да и все строения в городе, были построены после пожара 1859 года, при котором сгорело все село. Кимры отстроились очень быстро, и помог им в этом император Александр II. Возможно, он вспомнил о своем посещении села, во время которого ему устроили теплую встречу. Он приказал выделить кимрякам из казны пособие в размере 18 тысяч рублей без возврата и 14 тысяч взаем. Были получены страховые премии в сумме 27 тысяч рублей. И Кимры начали в прямом смысле возрождаться из пепла. Застройка велась по регулярному плану, хотя регулярный план застройки был привилегией городов. По плану должно было быть 14 улиц, из них 5 – вдоль реки Волга, 9 – поперек. А также «скорому возобновлению села способствовали хороший ход торговли и сочувствие кимряков друг к другу», — как писал А. С. Столяров в книге «Село Кимры и его обитатели».
“Край этот, — писал журнал “Русь” в 1881 году — снабжает своими сапожными и башмачными изделиями обе столицы и едва ли не половину России. Из бойкого торгового села Кимры превратились в настоящий, хоть и неофициальный город. Сюда еженедельно приезжают на базар до 20 тысяч человек крестьянского люда. Из Кимр идут заказы и образцы по всему краю, и здесь сосредоточены лучшие мастерские”. В этот период Кимры называли «столицей сапожного царства». Таких красивых и богатых сел в России было совсем немного.
Вот фотографии старых Кимр. На этой фотографии — Кимрское добровольное пожарное общество, основанное в 1890 году. Зажиточные крестьяне, купцы считали своим долгом и честью вносить денежные средства по подписным листам общества. В 1902 году Кимрское добровольное пожарное общество становится членом Императорского Российского пожарного общества.
Но Кимры не только внешне выглядели по-городскому, одежда кимряков, их образ жизни и внутреннее убранство – все было городским.